Неточные совпадения
Возможно, что тевтон соблазнится и
задачей теологизации материализма, немцы иррациональны не менее русских, но привычка к
философии не мешает им еще раз грабить французов.
Очищение и освобождение христианского сознания от социоморфизма мне представляется важной
задачей христианской
философии.
Это и есть трудная
задача так называемой экзистенциальной
философии, которая выходит за пределы общеобязательного, объективированного, социализированного познания.
В конце концов,
философия всегда догматична, и
задача лишь в том, чтобы наш догматизм был как можно более сознательным и критическим, чтобы онтологические предпосылки были как можно более осмысленными.
И радикальна сейчас не гносеологическая критика
философии, ее
задач и ее компетенции, а критика религиозная, воистину предшествующая всякому философскому познанию и воистину главенствующая над ним.
— И
философия ваша точно такая же, как у Евлампии Николавны, — подхватила опять Аглая, — такая чиновница, вдова, к нам ходит, вроде приживалки. У ней вся
задача в жизни — дешевизна; только чтоб было дешевле прожить, только о копейках и говорит, и, заметьте, у ней деньги есть, она плутовка. Так точно и ваша огромная жизнь в тюрьме, а может быть, и ваше четырехлетнее счастье в деревне, за которое вы ваш город Неаполь продали, и, кажется, с барышом, несмотря на то что на копейки.
Античная
философия, хотя и умела подсмотреть ничто как скрытую подоснову бытия, но оставалась бессильна перед
задачей объяснить: каким образом ничто становится χώρα, или ουκ öv превращается в μη öv, иначе говоря, как возникает мир явлений?
Ведь религиозная вера и мифотворчество не может же быть упразднено в своей области какой-либо философемой, и религия существует с большим достоинством вне всякой
философии, нежели с несвободной, а потому и неискренней
философией, которая как будто хочет показать своей «апологетикой», что сама религия нуждается в апологии,
задача апологетики, возомнившей себя религиозной
философией, есть поэтому вообще ложная
задача, одинаково недостойная и религии, и
философии, ибо в ней соединяется отсутствие религиозной веры и свободного философского духа.
Мы не ставим себе
задачу проследить здесь судьбы отрицательного богословия в новой
философии, ибо для этого, в сущности, пришлось бы написать полную ее историю; кроме того, ясно, что метафизический, а тем более научный рационализм, в ней господствовавший, менее всего ему благоприятствовал.
В этом уничижении
философии справедливо одно, именно, что о
философия не заменяет религии, но она имеет свою самостоятельную
задачу, значение которой не надо преувеличивать, но нельзя и преуменьшать.
Разумеется, для человечества, насколько оно живет в плоскости ума, а следовательно, до известной степени обречено на науку и
философию, должна иметь силу этика ума, существует обязанность логической честности, борьбы с умственной ленью, добросовестного преодоления преодолимых трудностей, но религиозно перед человеком ставится еще высшая
задача — подняться над умом, стать выше ума, и именно этот путь указуют люди христианского, религиозного подвига [На основании сказанного определяется и наш ответ на вопрос о «преображении разума», поставленный кн.
Перед дробной частью вселенной не могла бы стать дерзкая
задача постигнуть вселенную, не возникла бы проблема познания, проблема
философии.
В
философии, которая по существу своей
задачи предполагает исключительность человека, можно найти лишь осколки учения о человеке [Один из лучших опытов философской антропологии принадлежит Несмелову, оригинальному явлению в нашей духовно-академической мысли.
В определении природы
философии и ее
задач центральное место принадлежит вопросу об антропологизме в
философии.
То, что можно было, по его разумению, согласить в
философии и науке с откровением, он согласил, но и без него над этим работали умы"почище"его. У него — более скромная
задача: показать своим единоверцам новые исходы, открыть перед ними более широкие горизонты, воздержать от мертвечины, буквоедства или дремучего изуверского мракобесия.